КАЖДУЮ НОЧЬ МОСКВА

Эта песенка таинственной рыбой выплывает из глубины времени. Ей пятнадцать лет. Так долго нынче песенки не живут, они быстро выскакивают и быстро пропадают. А эта пережила белое время и черное время и серое время и даже синее время и вот всплывает в этом блоге, чтобы вы наконец услышали ее.
Но не надо говорить мне, что звук плохой! А каким ему еще быть, если его снимали со старой осыпавшейся пленки и чуть ли не в ладонях переносили в компьютер? И не надо рассказывать мне, что гитара примитивна, фортепьяно пьяно и микрофон скрипит, как старая дверь. Все это так, но если вы услышите только это, вы не услышите ничего.
Это песня о Москве, обманнейшем городе Земли. Это песня о городе, предавшем тех, кто его любил. О Москве, которая... но нет смысла пересказывать поэзию прозой.
Эту песню сочинил и пятнадцать лет назад спел на каком-то квартирнике Александр Шавердян, оперный певец, рок-н-ролльный король, писатель-абсурдист, режиссер без театра и путешественник без билета. В смысле свободы вся внесистемная оппозиция покажется рядом с этим могучим человеком младшей группой детского сада, ходящей в загончике. Во времена горбачевских гонений на водку он изобрел УСАШ (усовершенствованный самогонный аппарат Шавердяна), на следующий день после дефолта на последние три рубля купил книгу "Кулинария и секс", а затем, желая поддержать отечественный автопром новой моделью, отпилил крышу своим "Жигулям" и тем самым превратил их в кабриолет. После чего уехал в Стамбул, где пил с турецкими кагэбэшниками, заподозрившими в нем армянского боевика, и с балкона пел арии туркам, заглушая своим мощным голосом все восемь сотен окрестных муэдзинов!
Недавно в Зверевском центре искусств у Александра Шавердяна прошла выставка живописи. Голубой мутант на его картине зачаровывает меня. А.Ш. утверждает, что это двойной портрет художника Бродского и мультипликатора Туркуса. Зная и Бродского, и Туркуса, я так не считаю. Я считаю эту ментафизию на куриных ножках моим личным волкодавом. Вот сейчас этот голубой бройлер, шурша крыльями, приземлится на Охотном ряду и оторвет головы церетелевским зверюшкам. И тогда мы снова очутимся в нашей старой доброй Москве.